"Никто не верил, что война возможна": вся правда о мариупольской ситуации

Все, что было запланировано, уничтожила война / Фото: Getty Images, Коллаж: Сегодня

За несколько дней до войны 16 февраля акционеры Метинвеста Ринат Ахметов и Вадим Новинский приехали в Мариуполь анонсировать планы большого строительства, рассказать о намерении инвестировать в город, развивать его инфраструктуру, воплотить в реальность проекты декарбонизации, экологии и т.д. Никто и не верил, что сегодняшняя катастрофа произойдет буквально через несколько недель.

Об этой мариупольской ситуации, о разрушенных планах компании рассказал генеральный директор Метинвеста Юрий Рыженков в интервью с президентом Мариупольского ТВ Николаем Осипченко.

По словам генерального директора Метинвеста, вечером 23 февраля акционеры компании были на встрече с президентом Украины. Тогда обсуждался вопрос: будет война или нет.

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

Прозвучавшая там информация свидетельствовала, что да, есть накопление войск, есть определенные движения. Но выйдя оттуда, я так же для себя сказал: я не верю – войны не будет. И пошел спокойно спать для того, чтобы проснуться в 5:17, когда были нанесены первые удары по Киеву, — сказал Рыженков.

В войну не верили, но бомбоубежища подготовили

Как говорит Рыженков, хоть в войну не верили, но бомбоубежища, находящиеся на заводах компании, подготовили. Они не только были приведены в рабочее состояние (они были в рабочем состоянии с 2014 года), но и загрузили их пищей и водой, которых, по нашим подсчетам, было достаточно на две-три недели.

Почему говорю "по нашим подсчетам", потому что уже полтора месяца многие мариупольцы выживают благодаря тем запасам, которые хранились в наших бомбоубежищах и на продуктовых складах предприятий. Опять же, скажу честно, мы не верили, что Мариуполь будет так плотно оцеплен. Считали, что всегда можно будет людей эвакуировать оттуда или завозить туда провизию. Точно не думали, что русская армия начнет бомбить русскоязычные города, – говорит Рыженков.

Почему заводы консервировали?

Когда все поняли, что начинаются бомбардировки (это до авиации было, когда артиллерия уже начала стрелять по Мариуполю), никто не исключал возможности попадания в заводы.

Когда мы поняли, что есть опасность прямого попадания в предприятия, мы приняли решение о консервации. Процесс проводили правильно – с соблюдением всех норм техники безопасности. Погрузили доменные печи, залили стеклом коксовые батареи. Мы сделали все, чтобы даже прямое попадание не повлекло за собой техногенную катастрофу и не превратило предприятие само по себе в бомбу, которая подорвет полгорода, — говорит Рыженков.

Оставались определенные опасные факторы – это емкости с аммиаком. Просто так выпустить весь аммиак невозможно, потому что это создаст ту же техногенную катастрофу. Облако газа могло по углу ветров пойти на город, и тогда будет очень много жертв среди мирного населения. Поэтому было принято решение медленно (ибо это не представляет опасности, будет только определенный запах) выпускать этот аммиак в атмосферу.

Это все происходило в течение трех недель под бомбежкой, под авиналетами. Люди буквально сидели в хранилище, выходили только сделать этот выпуск, чтобы обезопасить остальных горожан от этой техногенной опасности.

Почему бомбят комбинат?

Я думаю, бомбят не только комбинат – бомбят весь город. Пожалуй, это сейчас уже в определенной степени месть за то, что город не сдался и устоял. До сих пор стоит там. Они могут сколько угодно рассказывать, что они захватили 80% города. Но даже если 20% не может спокойно ходить по улицам, значит, города у вас нет. То есть Мариуполь до сих пор оказывает сопротивление. И в моем понимании это уже такая звериная эмоция, такой гнев, который пытаются выплеснуть хоть как-то...

А почему именно комбинаты? На самом деле больше всего "Азовсталь" получила от этих "освободителей", как они себя называют, горе-освободителей. Там действительно есть качественные бомбоубежища, в которых находятся люди. И я не исключаю, что там находятся и военные. Но я думаю, что бомбят даже не из-за этого – они могут этого точно и не знать. Просто понимают, что там есть люди, и бомбят их, чтобы как-то заставить их выйти, – говорит Рыженков.

К тому же я уже говорил: благодаря качественной и правильной остановке комбинатов нет распространения взрывов. Хотя многие сейчас кричат, будто комбинаты сравняли с землей, "Азовстали" больше нет. Тех, кто это кричит, я серьезно не воспринимаю. Обычно люди представляют, что завод – это одно большое здание, в котором многое работает. Но это, конечно, не так, – добавляет он.

На самом деле это огромный "город в городе", где много цехов, распределенных территориально. И даже попадание в определенный объект еще не значит, что комбинат прекратил свое существование. А тем более, комбинат остановлен, в котором нет сосудов под давлением. Ну, дыру сделали в доменной печи – ничего страшного, приедем и залатаем. Когда победим, спокойно придем и все починим. Поэтому я не стал бы сейчас говорить о том, что у нас комбинаты уничтожены. Да, городу досталось, жилья нормального там не осталось. Была Вторая мировая и после нее восстанавливали, — уверяет гендиректор компании.

После Второй мировой повреждений меньше было, чем сейчас?

Во Вторую мировую комбинаты взрывали дважды: сначала советские войска, когда эвакуировали предприятия, затем немцы их взорвали, когда отходили. И даже несмотря на это, в течение от полутора до двух лет их восстановили и они работали. А если брать Донецкий металлургический завод, по словам гендиректора Метинвеста, там где-то пять месяцев прошло до первого чугуна.

Как будут восстанавливать город?

Сложно сказать, потому что мы не можем адекватно оценить состояние, в котором находятся комбинаты. Те оценки, которые у нас сейчас, в диапазоне от того, что все полностью сравняли с землей, до того, что серьезных повреждений на основных цехах нет. Потому сложно сказать. Если это второй вариант, то на восстановление уйдут месяцы. Если это первый вариант – годы.

Можно с нуля строить заводы, это вообще не проблема. Тем более, мы и собирались строить с нуля. То есть наш план декарбонизации мариупольских заводов предусматривал фактически строительство нового производства с нуля. Мы, конечно, надеялись, что будем работать на старом производстве, пока строим другое, а потом перейдем на новое. Ну посмотрим. Если комбинат полностью разрушен, то сразу новый построим.

Что касается восстановления города, восстановления предприятий: я общаюсь с мариупольцами, которые едут сюда. Они все душой там – и в городе, и на комбинатах. И все они говорят, что как только можно будет, они будут уезжать и строить – заново, не заново, но они это будут делать.

Мариупольцам в Запорожье как помогает компания?

Первое: что важно для того, чтобы мы могли построить Мариуполь и могли туда вернуться? Важно не растерять коллектив, чтобы были люди, готовые туда вернуться. Поэтому очень хорошо, что они готовы. Дай Боже мы победим, и дай Боже Мариуполь будет освобожден. Тогда мы сможем вместе с этими людьми вместе вернуться.

Я даже не считаю большой проблемой отсутствие жилья – построим временное жилье. Какие проблемы? Это уже было все в истории не раз. Все знают, как это делается. Более того, у меня есть даже пример. Мы под строительство цеха холодной прокатки заказывали специальный контейнерный городок, в котором должна была быть проектная группа. Это очень быстро возводимые здания. Буквально через 2-3 недели можно построить целый городок, — говорит Рыженков.

Далее цитируем дословно слова гендиректора компании, чтобы не упустить ни одного важного пункта.

Что мы стараемся делать? Первое: необходимо как-то обнять этих людей, дать понять, что они не брошены, они нам нужны. И в центре (Центр реабилитации и реинтеграции Метинвеста в Запорожье. – Ред.) их как раз первыми встречают психологи, которые пытаются им помочь выйти из такого состояния, когда "все, меня покинули – я никому не нужен, жизнь закончилась". Нет, жизнь не закончилась – она продолжается. Им первые помогают психологи выйти из этого состояния.

Также здесь есть врачи, готовые провести обследование, предоставить необходимую медицинскую помощь. Понятно, что люди, находившиеся в подвалах и бомбоубежищах так долго, не могут быть абсолютно здоровы. Конечно, какие-то болезни проявляются, и важно их своевременно идентифицировать и лечить. Это второе, что происходит здесь.

Также мы выдаем любые вещи первой необходимости. Сегодня мне рассказывали, что для первых эвакуированных, которые заезжали в наш санаторий-профилакторий, даже в комендантский час волонтеры из "Запорожстали" искали и привозили предметы гигиены, чтобы поддержать людей.

Затем мы предлагаем сотрудникам место работы. Потому что начать работать – это лучший способ как можно скорее выйти из шокового состояния, депрессии и т.д. Когда понимаешь, что ты уже часть большого рабочего механизма, скорее сможешь преодолеть проблемы. Нам также очень важно, чтобы люди не потеряли свои навыки. Да, кого-то приходится переучивать, кто-то овладевает новой профессией – это нормально.

Мое послание мариупольцам: не надо бояться идти работать на те же "Запорожсталь", "Каметсталь" или наши ГОКи в Кривом Роге. Многие мариупольцы воспринимают это как "все, я порвал с Мариуполем, я не вернусь, поэтому я не пойду туда работать, потому что хочу вернуться". Не страшно – вы можете здесь работать, а когда вам можно будет возвращаться, обязательно у всех будет шанс вернуться и продолжить работу в Мариуполе.

Мы сделали все, чтобы даже прямое попадание не повлекло за собой техногенную катастрофу и не превратило предприятие само по себе в бомбу, которая подорвет полгорода.

Чем сейчас помогает Метинвест Украине в целом и военным?

Сегодня вся страна объединилась – все для победы. И Метинвест не исключение. Была очень четкая коммуникация от наших акционеров, прежде всего от Ахметова Рината Леонидовича, о том, что мы должны отстоять Украину – единственную, неделимую.

Мы должны отстоять Мариуполь. И для этого мы готовы помогать гуманитарным грузам, которым сейчас и помогаем. Возим продуктовые наборы, вещи первой нужды. Я уже раньше рассказывал, напомню. У нас создана целая инфраструктура: есть два хаба в Польше, которые скупают необходимое по всей Европе, затем часть груза везем во Львов, часть – на "Запорожсталь" . Здесь мы сортируем помощь, а затем развозим в те города, где она нужна.

Везем и в Авдеевку, и в Пологи, возили и в Энергодар. В Бердянск и Мелекино возили – там, где находятся выехавшие из Мариуполя люди. К сожалению, мы не смогли довезти это до Мариуполя. Гумконвой уезжал несколько раз, но в город его не пропустили. Однако он не пропал зря – гуманитарная помощь досталась тем самым людям, которые выехали из Мариуполя на Приазов – в Мангуш, Юрьевку, Ялту. И, конечно, у нас есть второе направление помощи – это поддержка армии и территориальной обороны. Наверное, первое, что мы начали делать, это противотанковые ежи.

Сколько ежей уже изготовили?

Когда я смотрел в последний раз, было уже 60 000 противотанковых ежей, которые только на наших предприятиях сделаны. А плюс к этому – предприятия-партнеры, поставщики или подрядчики. Мы им передавали металл, и они еще делали. Я думаю, что счет идет уже на сотни тысяч, если все вместе сосчитать.

Также это были бетонные блоки для ограждения – более 2000 штук мы передали. Остановочные цепи с шипами и т.д. Оборонительная "история" была практически с первого дня – в том числе и в Мариуполе. Тогда предприятия "Азовсталь", ММКИ и МРМЗ перешли на производство противотанковых изделий, строительство укреплений, помогали возводить оборону города. Может, где-то благодаря им до сих пор держится оборона города. Хотя ясно, что сейчас сложная ситуация.

Что с бронеплитами?

Был найден способ производить самим сталь для бронеплит, используемых в бронежилетах. Как оказалось, в Украине нет проблемы с пошивом бронежилетов – есть производство, уже поставленное на промышленную основу. Это эвакуированная из Харькова компания, производящая в очень большом количестве "майки" для бронежилетов.

Но проблема в том, где брать бронеплиты, которые бы не простреливались со стрелкового оружия. И вот как раз наши специалисты нашли способ производить эти плиты. И мы их сейчас выпускаем на многих наших предприятиях. Делаем резку, специальную закалку и передаем уже готовые плиты на производство бронежилетов.

Также мы импортируем бронесталь – ищем по всей Европе. Потому что наши производственные мощности по такому листу ограничены, ведь бронесталь у нас производила "Азовсталь". Метинвест выпускает небольшие количества стали сам, однако многое импортирует. Сейчас мы уже передали плиты более чем на 80 000 бронежилетов. А если к этому добавить еще 10 000 бронежилетов, которые мы приобрели за границей и уже половину отвезли, а вторую сейчас завозим, то вскоре у нас счет пойдет на 100 000 бронежилетов. Как мы шутим, "жилет от Рината для нашей армии".

Это одна часть помощи. Параллельно этому наши акционеры – Ринат Ахметов и Вадим Новинский – выделили финансирование на закупку другого необходимого оборудования для армии. К примеру, это каски. Каски в Украине почти никто не производит. Так что приходится импортировать. Мы сейчас везем каски, везем дроны. Нам говорят военные, какие дроны нужны.

Понятно, что это не боевые, а скорее дроны наблюдения. Мы покупаем их за границей, завозим. Кстати, в скором времени будет передача очередной партии дронов для ВСУ. Также предоставляем аптечки, турникеты. Передаем автомобили для быстрого перемещения. Мы уже передали более 50 автомобилей и сейчас на подходе еще около 30 машин, которые мы передадим ВСУ. Это и те, что мы имели, и специально закупаемые для скорости перемещения войск ВСУ. И, наконец, это работа наших предприятий по созданию защитных сооружений. Это и техника, роющая рвы, делающая стены, блиндажи. Все это тоже работает на победу.

Вспомню слова Рината Леонидовича о том, что помощь одному человеку может изменить мир. Соответственно мы понимаем, что вся компания помогает людям. Я считаю, что это очень большой шаг, и победу мы точно приближаем.

Как руководитель предприятий Метинвеста, что вы чувствуете, когда читаете новости Мариуполя, когда читаете новости об "Азовстали"? Что вы хотели бы сказать всем нашим мариупольцам, еще там (вопрос журналиста)?

Конечно, это чувство боли. Боль, обида… Обида на то, что пока мы не успели сделать запланированное. Сейчас возможность это сделать висит на волоске. Что я хотел бы сказать тем, кто там, в городе: берегите себя, выбирайтесь – вы нам очень нужны живыми. Очень нужны. Своему городу Мариуполю вы нужны живыми. А город мы отстроим. И город, и комбинаты – все отстроим, не беспокойтесь!

Ранее мы рассказывали, как работает Центр реабилитации и реинтеграции от Метинвеста, а также писали, что Метинвест открыл гуманитарный хаб в Польше.